Он медленно обернулся, чтобы очутиться лицом к лицу с объектом своей привязанности. Басист был чуточку ниже него, но, несмотря на это, он был накачен и крепок по сравнению с худеньким и стройным Биллом, и поэтому позволял себе смотреть на него сверху вниз. Билл думал, что басист не разделяет его чувств. Этого просто не могло быть. Теплые карие глаза встретились с серо-зелеными, и Билл почувствовал, как его сердце ухнуло куда-то вниз. Боже, у этого человека такие великолепные глаза...

~Черт, Каулитц, ты очень красив… ~

Билл был озадачен. Листинг только что сделал ему комплимент? Он, должно быть, неправильно расслышал. У него не было времени переспросить, просто потому что, одногруппник гневно толкнул его и прошел мимо прежде, чем Билл смог сформулировать вопрос. Интересно, как этот человек научился ТАК двигаться? Билл сравнил его походку с размерным и спокойным шагом какого - нибудь
опасного хищника на охоте, чтобы не спугнуть жертву. Например, волка.
Прокладывая себе путь до места к своему столику, Билл пытался скрыть свое замешательство, разглядывая убранство. Йост, как всегда, проделал великолепную работу: тыквы разных форм с вырезанными на них лицами были были так, что свечи вставленные в них угрожающе пылали, создавая устрошающую обстановку . Каждый столик буквально ломился от различных напитков и закусок. Это действительно надо было видеть.

Заняв свое место между Томом и Густавом за своим столиком, он теребил салфетку, пока слушал речь Хоффмана. Он не прислушивался, потому что ничего нового он бы все равно не услышал: через три недели они должны быть во всеоружии, потом запись нового альбома в студии и снова тур.

Когда, наконец, можно было поесть, Билл неохотно принялся за еду. Сегодня у него был суматошный день. Сначала у него были практические занятия у преподавателя пения, на котором он никак не мог взять нужную ноту, затем интервью, саундчек но котором ко всему прочему, что-то напутал техник - новичок и аппаратура работала не так как надо. Остаток дня пролетел незаметно, но Билл очень устал. Сейчас он просто хотел съесть свой обед, а затем удалиться в свой номер, чтобы смыть макияж, принять душ и отойти ко сну.
К сожалению, планам Билла не суждено было сбыться. После того, как гости покинули клуб, Девид объявил, что через 20 минут он ждет весь технический состав у себя в номере, где они смогут продолжить праздновать. Он совсем об этом забыл, и у него испортилось настроение. Он хотел покоя, а не собрания, под названием «попойка - свинарник» замаскированного под вечеринку! Но все же Билл знал, что его присутствие необходимо, и вынужден был пойти. Он тяжело вздохнул, и подавленно вышел из клуба, направляясь к машине, которая отвезет его обратно в отель. Биллу оставалось только надеяться, что Девид не задержит его надолго.

***

Он мог надеяться, но это не значило, что так и будет. Это был единственный способ избежать когтей их настойчивого продюсера. После того, как они обсудили события последнего месяца и планы на ноябрь, Йост решил, что его подопечные заслужили удовольствие. Мгновение спустя стол был очищен от документов, и на нем перед каждым появилось любимое блюдо. Гарри рассмотрел свою ватрушку с шоколадным соусом и клубникой, и задался вопросом, почему Девид считает целесообразным наполнять их тарелки сладостями спустя полчаса после очень сытного ужина...

" Билл! " Громкий голос вернул его к действительности, оторвав от размышлений. "Эй, Билл... что с тобой? Мы с Томом уже подумали, что ты заснул с открытыми глазами! "

"Нет ... все в порядке, Густ. Спасибо, что вернул меня в мир живущих ... "

" Билл, ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь бледным. Возможно, тебе нужно отвезти к врачу..." это Том, его любимый старший братик…

"Томми, он - большой мальчик, и может позаботиться о себе сам, правда, Билл? " Билл устало улыбнулся своему другу и брату. Они беспокоились за него, и он должен был заверить их, что с ним все нормально, даже если сам начинал сомневаться в этом. Чтобы доказать, что все в порядке, Билл взял вилку и съел кусочек ватрушки. Это было восхитительно, оказалось, что до этого он не чувствовал вкуса еды.

Билл почувствовал, что его пристально разглядывают. Вероятнее всего, это были Густав и Том. Билл знал, что если он не хочет попасть в больничную койку, то должен начать есть то, что в тарелке, притворившись, что это ему нравится. Покорившись судьбе, Билл медленно взял вилку и наколол на нее кусочек ватрушки, поднес ее к губам и языком вложил сладкий кусочек в рот. Почувствовав прохладную струйку на своем подбородке, Билл вспомнил, что пирог полит шоколадным соусом. Он поднял указательный палец и равнодушно стер шоколад, поднес палец ко рту, облизал его круговым движением, а затем вытащил палец изо рта с легким причмокиванием. Только собравшись вновь приняться за пирог, он услышал такой знакомый и сексуальный баритон.

~О… Боже мой… ~

Глаза Билла остановились на басисте. Что, черт возьми, это было? Ведь обычно Листинг открывал рот, когда говорил! Когда Билл снова услышал голос, единственной проблемой были губы Георга. Они не шевелились...

~Какого черта он вытаращился на меня? О, когда же чертов Йост позволит мне вернуться в мой прохладный, безкаулицевский номер! ~

Билл спохватился, что уставился на Листинга. Он был потрясен. Он не сомневался, что слышал голос Джо. Он правда его слышал или просто сошел с ума?

~Когда же этот негодяй прекратит пялиться на меня? Как будто его восхитительного шоу с пирогом было недостаточно, теперь он еще и уставился на меня, открыв рот? Восхитительный?! Боже мой, Гео, ты явно бредишь... Ты перешел грань между эксцентричностью и абсолютным безумием ~

Билл быстро отвел взгляд, спрашивая себя, что, во имя Господа, происходит. Он повернулся к друзьям, которые все это время пристально наблюдали за ним. Томми протянул ему вилку, которую он выронил. Билл взял ее дрогнувшей рукой, нерешительно улыбнувшись.

"Честно говоря, Каулитц, можно было надеяться, что за 21 год ты сможешь научиться есть без посторонней помощи." Проклятье. Разве он может позволить этому человеку и дальше издеваться над собой? Очевидно, нет...

"Я хочу, чтобы ты знал, что я вполне способен есть без посторонней помощи, Джорджи, " Билл выплюнул последнее слово. И с насмешкой добавил, "Но спасибо за беспокойство".

~ Ты всегда был наглым и дерзким маленьким негодяем, и я рад, что некоторые вещи никогда не меняются. Боже мой, ну когда же Дейв меня отпустит?! ~

Билл решил, что можно попытаться немного ... 'подшутить' над своим прекрасным коллегой.

Он спокойно взял вилку, посмотрел на сидящего перед ним басиста, и поднес кусочек десерта к губам. Он позволил своему языку со штангой пирсинга обольстительно поласкать край вилки, от чего создавалось едва слышное позвякивание. Если бы сейчас кто-нибудь посторонний посмотрел на него, то решил бы, что он просто облизывает тающий шоколад, чтобы не капнуть на себя.

~Мммм….. О, Господи…. Язык этого маленького негодяя создан для кое-чего другого, нежели пустая болтовня и пение. Интересно, он так же искусно управляется со своим языком в постели? ~

Билл внутренне ухмыльнулся, это вполне сработало.

Закончив с шоколадным соусом, он изящно перевернул вилку во рту, и неторопливо стал водить языком по божественному кондитерскому изделию, как будто это был леденец на палочке.

~Черт возьми! Это что, так необходимо, дразнить меня? Возможно, если я незаметно ускользну, никто не заметит... О, проклятье, я не могу рисковать, даже мои мешковатые джинсы не скроют такую эрекцию. Черт, черт, черт. Думай о чем-нибудь несексуальном, о чем-нибудь несексуальном... Что, черт возьми, этот маленький паразит делает со мной? ~

Билл заставил себя стереть с лица торжествующую ухмылку. Теперь если он сможет дальше это продолжать, Георг будет его...

Остановившись на мгновение, чтобы собраться с мыслями, Билл взял двумя пальцами большую ягоду клубники, полностью покрытую шоколадом. Он немного откинул голову назад, настолько, чтобы это было почти незаметно, и позволил капнуть подтаявшему шоколаду на язык. Он почувствовал, как сладкий жидкий бархат скользит по языку и стекает в горло. Проглотив землянику, он искоса глянул в направлении Георга. Тот пристально смотрел на Билла, чувственно приоткрыв рот.

Это было слишком легко. Билл высунул розовый язычок со штангой, чтобы собрать остатки шоколада, с удовольствием наблюдая, как коллега поежился от такого зрелища. Билл все больше и больше начинал чувствовать себя эксгибиционистом ... И ему это нравилось.

~Думай о чем-нибудь отвратительном, ужасном, неприятном.. хм.... О! Йост в розовых кружевах. Черт возьми, не помогает! Грр.... Саки и Ганс насилуют ... Бушидо прямо на сцене! Так, идем дальше... ~

Билл подавился и закашлялся. Это уж слишком! Саки и Ганс - это достаточно отвратительно, но Бушидо? Он содрогнулся. Когда Билл снова открыл глаза, то увидел, что все смотрят на него. Большинство с беспокойством, а одна пара серо-зеленых глаз с замешательством и явным желанием. Он перехватил взгляд Листинга и, собрав всю наглость и дерзость, ухмыльнулся и подмигнул. Это подмигивание могло быть расценено как подергивание, ухмылка тоже могла быть чем-то оправдана, но Билл знал, что Георг понял правильно.

~ Он только что... Нет! Это невозможно.. это просто нелепо! Не может быть, что он мне подмигнул… при всех! Но эта ухмылка... ~

Билл хихикнул, прикрыв рот рукой. Затем, уверив всех, что с ним все в порядке, он сообщил, что собирается пойти лечь спать, потому что подхватил насморк. Он хотел дать шатену время, чтобы придти в себя. Билл знал, что они обязательно столкнуться вновь, и надеялся, что это случиться довольно скоро, хотя он мог ждать Листинга сколько угодно. А пока нужно как можно больше узнать об этом своем новом «чуде»...

***

Георг Мориц Хаген Листинг был недоволен. "Почему маленький чертенок выделывал такие трюки? На глазах у всей нашей команды!" кипятился Георг. После того, как Билл ушел, он тоже попытался добраться до спасительной двери, но прежде, чем он смог это сделать, Йост перехватил его. Какого черта он должен оставаться, если младший Каулитц ушел? Глупая Певчая Птичка...

Наконец, добравшись до своего номера, басист скинул футболку, небрежно швырнув ее на пол. Освободив себя от кроссовок, он направился к мягкому кожаному дивану перед телевизором. Ему нужно было расслабиться. Захватив по пути бутылку своего любимого виски, он налил себе полный стакан. Алкоголь должен был помочь выкинуть из головы этого маленького негодяя. Лежа на мягком диване и медленно потягивая виски, Листинг смотрел на темный экран и размышлял.

Он был не доволен, его день прошел ужасно и Би.. Каулитц умудрился сделать его еще хуже. Сначала он едва не покалечил себе ногу, споткнувшись о, неубранные после саундчека, провода, потом снова тупые приколы Тома о его неряшливости. (Но поверьте мне, все было с точностью наоборот!) И как Шефер его терпит!?

Затем произошел инцидент с Каулицем. Почему этот парень был таким ... таким...СОБЛАЗНИТЕЛЬНЫМ! Нет, Ли, не отрицал, что тот ВСЕГДА СОБЛАЗНИТЕЛЕН, но чтобы настолько?! Черт побери, но один вид этого кретина, евшего таким … эротичным образом, заставил его возбудиться. Шоколад, капающий на шелковистый розовый язык вокалиста и постепенно скользящий в его горло, заставлял Георга судорожно размышлять о том, что этот язык мог бы проделать с его твердым членом, и насколько глубоко это горло могло взять его... Это вызвало мучительную эрекцию. Если бы Листинг не был окружен коллегами, то вероятнее всего, бросил бы соблазнительного негодника на стол, разорвал в клочки его и без того очень уж узкие шмотки, оставляющие и так мало место воображению, и беспощадно бы его трахнул…

Георг очнулся от фантазий и посмотрел на настенные часы. Стрелки остановились на двенадцати. Проклятый Дейв, он знал, что они должны заехать в студию для уточнения некоторых нюансов, а теперь у него еще и эрекция, от которой нужно самостоятельно избавиться! Вторично наполнив бокал, Листинг расстегнул черные джинсы и сдвинул их к коленям. Потом он удобно расположился на диване, закрыл глаза и начал поглаживать свой теперь полностью вставший член.

Вообразив, что это язык Билл ласкает его так же, как облизывал тающий шоколад, Георг нежно кружил длинными пальцами вокруг головки, распределяя жемчужно-белую выделившуюся смазку по всей длине. Он представил блестящие карие глаза своего коллеги, слегка вздернутый нос, полные красные губы, просящие о поцелуе, и влажный розовый, со штангой пирсинга, язык ... о, этот язык производил магический эффект на его воображение. Листинг представил, как этот язычок вылизывает его дочиста после мощного оргазма, ласкает рот во время горячего поцелуя, играет с сосками ... Больше он не мог сдерживаться. Он толкнул бедрами, погружая горячий член в кулак, и выстрелил вязкой струей. С удовлетворенным вздохом Георг переоделся, взял какие – то увлажняющие салфетки, которые он нашел в тумбочке, а, перепачканные спермой джинсы, он оставил в корзине для грязного белья, ему было совершенно наплевать, что об этом могла подумать горничная, а затем вернулся в комнату, чтобы провести долгую бессонную ночь.

***
Билл провел не меньше трех часов в библиотеке (куда отвез его Саки разумеется), исследуя, то «чудо», которое у него «неожиданно» проявилось не по своей собственной воле. Как выяснилось, это были так называемые «нити Привязанности», которые могли проявляться, не только среди близнецов, но… и между влюбленными друг в друга людей (челюсть Билла с громким стуком упала на пол). А дальше все, ни слова… Билл вернулся в свой отель и упал в теплую кровать. "В конце концов, завтра наступит новый день, и у меня будет время подумать об этом", - подумал он, проваливаясь в сон.

***

Было поздно, холодно, и Билл Каулитц хотел есть. Хотя, честно говоря, был в этом не виноват. Это опять были изнуряющие репетиции, которые выжили из него последние жизненные соки. Их продюсер как с цепи сорвался!

Очнувшись от размышлений, он удивился, сообразив, что уже стоит в холле небольшого кофе, которое находилось на первом этаже отеля. Там почти никого не было, кроме нескольких посетителей – полуночников таких же как он, и несколько официантов, которые дежурили в этот поздний вечер. Как только Билл сел за ближайший пустующий столик, к нему почти сразу подошел молодой официант с вопросом, что он желает.
"Нет, нет, не надо ничего особенного, я просто немного голоден. Я сегодня пропустил ужин. Вы не мог ли бы мне принести чего-нибудь? "

"Конечно, Герр Каулитц!" Официант исчез, а через короткое время снова появился с подносом, на котором лежала почти такая же ватрушка как на той вечеринке. "Вот, Ваш заказ! " Он поставил маленькую черную тарелку вместе с небольшой чашкой фруктового чая на столик перед юношей, Пожелав приятного аппетита официант исчез.

Посмотрев на ватрушку с ухмылкой, Билл отодвинул стул и сел. Он взял вилку, едва сдерживая смех. Ему вспомнилось испуганное лицо Георга, его чувственные мысли, его отчаянное желание не смотреть на Билла, и то, чем басист пытался отвлечь себя.

"Может быть, я должен сказать ему. Я уверен, что неприлично подслушивать чужие мысли без согласия их обладателя... Особенно, когда эти мысли о том, на что мой рот способен в постели. Бедный Георг... Я должен сказать ему..." размышлял Билл вслух, поднося кусочек ватрушки к губам и ухмыляясь.

Доев пирог, он покинул кафе и вернулся в свой номер. Он должен выспаться, если хочет уделить достаточно внимания Андриесу и Алексу, которым он позвонил и попросил встретиться. Билл благодарил Бога, что завтра суббота, и у него и остальной группы отпуск. Когда он выходил, напевая одну из своих песен, то не заметил блестящие серо – зеленые глаза, которые следили за ним с голодным выражением, и теперь планировали месть...

***

День с Энди и Лексом был переполнен эмоциями. Они разбудили его в семь утра, за что были награждены свирепым взглядом, достойным самого сатаны. После завтрака, они направились в парк, а затем Бар. С некоторых пор Энди перестал скрывать чувства к своему другу Лексу. Это было мило, но даже их самые целомудренные и невинные поцелуи заставляли Билла позеленеть от зависти.

Энди и Лекс, в конце концов, не сдержались и начали лизаться прямо у входа в Бар. Воспользовавшись этим, Билл сумел сбежать. Он очень любил своих приятелей, но от их счастливого вида ему хотелось плакать. Билл знал, что тот, кого он лю… Стоп! Он что, только что признался, что ЛЮБИТ Георга Листинга?! Он знал, что интересуется этим таинственным парнеми отчаянно хочет трахать его до изнеможения, но любовь? Билл не знал. Раньше он думал, что это просто глупое, безумное сексуальное влечение, которое со временем пройдет. Мысль о том, насколько это серьезны его чувства, испугала его. В жизни Билла никогда не было серьезных отношений. В школе он недолго встречался с с девушкой из параллельного класа, но она хотела слишком многого и слишком быстро. Затем он некоторое время встречался с одной из своих фанаток. Вскоре они расстались по взаимному желанию, потому что из-за постоянной занятости друг друга, их отношения не успевшие толком начаться закончились, а Билл начал задумываться о своей ориентации. Ну а вскоре Билл понял, что девушки его действительно не интересуют.

Никто особенно не удивился, когда Билл объявил о своих сексуальных предпочтениях. Том посмотрел на него с выражением 'Я-всегда-это-знал-и-не-надо-было-так-долго-это-скрывать', Густ спросил почему, черт возьми, это так долго до него доходило, Энди поздравил его с вступлением в 'семью', а Лекс просто удивился. Очевидно, все знали, что "Певчая птичка " предпочитает мужчин ... кроме него самого.

Направляясь к отелю, Билл чувствовал себя виноватым в том, что покинул Энди и Лекса. Он знал, что это было эгоистично, но он завидовал им. Это было глупо и по-детски избегать их из-за того, чего он сам не мог иметь - так ведет себя упрямый ребенок, которому не позволяют делать то, что он хочет. Он знал, что они некоторое время не заметят его отсутствия, так что он продолжал идти, пытаясь выдумать правдоподобное объяснение своего исчезновения.

***

Обед прошел довольно скучно. Сок был чуть горьковат, но еда, как всегда, была превосходной. Понимающие усмешки Энди и Лекса немного встревожили Билл. У них в глазах плясали озорные огоньки, которые означали, что они что-то замышляют. Честно говоря, это испугало его... После обеда они втроем вышли из кафе, и влюбленные предложили проводить Билл в его номер, утверждая, что он 'нуждается в отдыхе', и 'выглядит бледным'.

Он не мог избавиться от какого-то странного предвкушения, которое внезапно настигло его, его сердце забилось чаще, когда они направились к его комнатам. С каждым шагом на Билла наваливалась усталость, его ноги как будто наливались свинцом; один раз он даже он чуть не упал, зевая с каждым шагом. Они достигли лестницы, когда перед глазами все начало расплываться, все краски слились в одно пятно, прежде чем его накрыла черная пелена. «Певчая Птичка» упала в заботливо подставленные руки приятелей, и последнее, что он увидел, были их усмешки.

***

Когда Билл очнулся, он понял, что прикован к кровати. Он осторожно открыл глаза и запаниковал, в приглушенной тьме предметы казались нечеткими. И что еще хуже, он обнаружил, что его запястья и лодыжки закованы в металлические наручники. Кроме того, он был абсолютно гол, и шелковые простыни восхитительно терлись о его обнаженную кожу.

"О, Герр Каулитц, я вижу, что вы, наконец, удостоили меня своим вниманием," саркастический и резкий голос растягивал слова. 'Вот дерьмо...' подумал Билл, в то время как его глаза отчаянно пытались отыскать владельца этого голоса. В конце концов его шоколадные глаза остановились на не высокой фигуре в черном. Он не мог видеть лица, но он в этом и не нуждался. Он узнал и голос, и одежду.

"Георг?! Что, черт возьми, происходит? И почему, Черт тебя побери, я прикован, голый, к кровати?! "

"Следите за своим языком,Каулитц. Он вам еще пригодится. Немного позже, " издевательски усмехнулся обладатель шелковистого баритона. Билл, открыв рот, ошарашено посмотрел на силуэт, который медленно приблизился и оказался достаточно близко чтобы его можно было увидеть поближе.

"Что-о-о-о?! Что ты сказ…?"

"Ты знаешь, Каулитц, " прервал его сексуальный голос. "Ты и в самом деле должен был быть более осторожным. Вдруг кто-нибудь нечаянно подслушает, когда ты разговариваешь сам с собой в кафе поздно ночью... " глаза Билла расширились и отпала челюсть, потому что он понял, о чем говорит Листинг. Он слышал! Он знает!

'Вот дерьмо ... дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо! ' подумал Билл, отчаянно пытаясь вспомнить что-нибудь о Девяти Вратах Ада, которые ему, несомненно, придется пройти.

" Каулитц, тебе идёт выражение пришибленного оленя, " Георг дразнил его. Приятель теперь возвышался над обнаженным Биллом, тщательно исследуя его ледяными серо - зелеными глазами, заставляя молодого человека задрожать. Теперь он мог ясно видеть лицо своего похитителя, его темные глаза, полные страсти и желания, его губы, искривленные в торжествующей ухмылке, и каштановые волосы, обрамляющие загорелое лицо. Он хищно смотрел на Билла... как охотник… как волк, преследующий добычу. Если бы Билл не был сейчас гол и прикован к кровати самым молчаливым и холодным участником из всей группы, он бы задался вопросом, как что-то столь необычное и красивое могло быть настолько опасным и смертоносным.

"Каулитц, ты замолчал. Я никогда не думал, что такое возможно, " басист насмехался над ним, его голос пропел ему в ухо. "Посмотрим, получится ли у нас… разговор"

"Что…" протест Билла был прерван шелковистыми губами, которые дотронулись до него, стирая все мысли и заменяя их наслаждением . Он застонал в эти губы, почувствовав властный язык на нижней губе. Георг использовал его стон в своих интересах и протолкнул язык в рот юноши, тщательно исследуя горячую пещеру и сплетая его со своим, слегка покусывая губу, и получая в ответ стон.

Билл медленно взмахнул ресницами, открывая пронзительные темные глаза, его рот приоткрылся, губы пылали, немного припухшие от настойчивого поцелуя.

"Вау…" - это было все, что Гарри мог сказать. Его глаза все еще были закрыты, поскольку он качался на волнах удовольствия, его губы все еще покалывало от восхитительного поцелуя, во рту все еще был вкус горячего языка Ли.

"Действительно - вау," услышал Билл немного приглушенный ответ, поскольку партнер оседлал его бедрам и принялся целовать, облизывать и покусывать его шею. Билл взвизгнул от неожиданности, его бедра резко дернулись вверх, и у него вырвался низкий стон, когда он почувствовал горячие губы и рот на своей шее. Он повернул голову, чтобы облегчить доступ к бледной коже и почувствовал, как в ответ Ли сжал его бедрами.

Он застонал и прикусил губу, потому что губы и руки спустились ниже, рука захватила сосок и грубо его сжала, а рот сомкнулся на другом, вызывая стоны и хныканье фронтмена.

Билл стонал от комбинации удовольствия и боли. Это было изысканно! Он задрожал, тихо умоляя о большем и задыхаясь от удовольствия.

"Пожалуйста... О, Боже... пожалуйста! " Он чувствовал, что губы оставили его сосок и двинулись вверх, облизывая ухо, и слегка кусая чувствительную мочку.

"Пожалуйста что, Билл? Ты должен выражать свои желания более…, " Билл задохнулся, когда рука обхватила его член. " ... определенно. "

"Ооооо Бооооже! Пожалуйста ... пожалуйста ... сделай что-нибудь… что угодно, " простонал Билл Георгу, когда его палец начал медленно поглаживать вверх и вниз основание его уже твердого члена...

"Ну давай, Билл, не скромничай. Скажи мне, что ты хочешь ..., или ты не получишь ничего," - промурлыкал шелковистый голос около его уха. Хорошо, что он уже лежал, потому что Билл чувствовал, что, если бы он стоял, этот глубокий, хриплый, полный желания голос заставил бы его превратиться в лужу на полу. "Уверен, даже твой словарный запас простирается дальше чем 'пожалуйста' и 'ооох'. Как ни приятны эти восхитительные звуки - я все же хотел знать, чего ты действительно хочешь ..., и я намереваюсь заставить тебя стонать, кричать и умолять подо мной в течение всей ночи... Сегодня ты будешь петь только для меня…" Дразня, Ли зубами проложил дорожку по линии его подбородка и вниз по шее, прикусив дрожащую кожу, а затем извиняюще лизнул оставленную отметину.

"О ... О, господи! Боже мой .... " выдохнул Билл, резко запрокинув голову и давая Ли полный доступ к его шее и горлу.

"Я" Басист лизнул "впечатлен" укусил " Каулитц " поцеловал. "Это было" он всосал кожу "почти законченное" укус "предложение".

Билл почувствовал горячее дыхание на его теперь покрасневшей коже, и захныкал, когда одногруппник отстранился. Ли увидел, что на бархатистой коже солиста остался темно-красная, почти фиолетовая отметина, 'укус любви'. Она не скоро исчезнет, и одежда не скроет эту метку. Ли ухмыльнулся, восхищаясь своей работой. Он дал Биллу время придти в себя, прежде, чем сильно прижал бедра к своему - любовнику? - без слов заставляя понять, чего желает его похититель. Напоминание о том, кто хозяин положения на сей раз.

"Ради Бога, трахни меня Георг! Неважно, как ты это сделаешь, я просто хочу этого больше всего на свете," беспощадные бедра снова скользнули вниз, создавая все больше давления и трения на крайне твердом члене Каулитц, заставляя сорваться жалкое, но как ни странно приятное хныканье с губ его пленника. "Пожалуйста ... о Боже, пожалуйста! Пожалуйста, Георг..." Листингу доставляло огромное удовольствие слышать свое имя, срывающееся с языка Билла в момент экстаза. Ох уж этот язык!

"Хорошо," басист наклонился, лаская гладкую податливую шею друга. " Билл" промурлыкал он опасным, но соблазнительным тоном. Мысли Билла путались, он был на пике удовольствия, и голос Ли заставлял затрепетать что-то в животе. Но вдруг все прекратилось, потому что он почувствовал, что цепи оставили его запястья и лодыжки, и он был перетащен на холодный пол.

Билл взвизгнул, когда его колени коснулись твердой поверхности, но быстро восстановил самообладание, поскольку почувствовал, как наручники снова сомкнулись вокруг запястий, фиксируя его руки с характерным щелчком. Он почувствовал, что дрожит, в то время как его запястья трутся о металл - это напомнило ему о том, что он в плену, что он зависит от другого парня ... это было абсолютным счастьем.

Его мысли прервались, когда он услышал звук расстегиваемой молнии и шуршание спадающей на пол одежды, и затем он увидел Георга, который теперь был обнажен так же, как и он. Приятель был красив. Его кожа сияла, свет свечей создавал светящийся ореол над его головой. Он выглядел так, как, по мнению Билла, и должен был выглядеть хищник… Красив, но опасен… Прежде, чем он смог все хорошо рассмотреть, Ли уже был перед ним, запустив длинные, красивые пальцы в его волосы. Билл подался вперед и закружил, с проколотой штангой, языком вокруг головки члена любовника, повторяя то шоу, которое он проделывал тогда, во время вечеринки, пробуя на вкус соленую смазку, которая медленно сочилась из головки, от желания и ожидания большего. Это сработало, и Ли, издав низкое сдавленное рычание, притянул Билла за длинные волосы.

Юноша начал водить языком вверх и вниз члену Гео, уделяя особое внимание к нижней стороне пульсирующего органа, желая, чтобы Ли испытал максимально возможное удовольствие. Он целовал и облизывал, задевал прохладным шариком штанги, его член перед тем, как взять его в его рот и сосать. Сначала слегка, а затем все быстрее играя языком, он спускался все ниже, беря плоть Ли полностью в горло и глотая, а затем снова медленно отстраняясь.

Вниз, глоток, сосет, вниз, глоток, сосет ..., он продолжал это снова и снова, меняя направление языка, водя по горячей плоти во рту, подчиняясь тому темпу, который установила рука, крепко держащая его за волосы. В конце концов, он начал тереться подбородком о мошонку «хозяина». Он ощутил, что Джордж вот-вот кончит - Джордж?! С каких пор я зову его Джордж?! Он едва успел об этом подумать, как почувствовал, что Листинг напрягся. Тогда Билл взял член на всю длину, чувственно потерся подбородком, и сделал глотательное движение. После того, как он проглотил все, что оказалось у него во рту, он поднял взгляд на лицо Ли. Сильная рука все еще была запутана в его волосах, сжимаясь от последних волн оргазма. Билл гордился собой. Даже не дотрагиваясь до басиста руками, тем не менее, он, вероятно, сделал лучший минет, который у того когда-либо был. Билл сдержал самодовольную ухмылку.

Билл почувствовал, как Ли снял с него наручники. Он потер запястья, благодарный за то, что может снова их чувствовать, но жалея об отсутствии порочного чувства холодного металла на его гладкой коже. Это чудесно ...

Почувствовав, что рука тянет его за волосы вверх, Билл неловко поднялся на ноги, шатаясь. Он был настолько возбужден, что это даже причиняло боль, но ему казалось, что это не будет его долго беспокоить...

Ли развернул Билла к кровати и толкнул в спину. Он упал на кровать. Билл ничего не думал об этом, пока не почувствовал горячую жидкость разлившуюся у него по спине. Она была горячей, но не обжигающей, и это была не вода. Это было похоже на крем, шелковисто, и восхитительно пахло... 'Подождите - мне знаком этот запах! ' подумал Билл перед тем, как палец, покрытый шоколадом, проник к нему в рот. Он тихо застонал, поскольку палец погладил его язык, задевая пирсинг, а язык бас – гитариста в это время слизывал сладкую шоколадную глазурь с его восхитительной кожи. Его вздохи превратился в стоны, когда он почувствовал, что горячий язык перекинулся на его спину, упиваясь шоколадом, заставляя Билла кусать подушку, чтобы сдержать крик.

Ничего из этого не укрылось от глаз музыканта. Он знал, что Билл был сильно возбужден, и он не собирался дать ему кончить. Маленький негодяй сделал его пытку болезненной, не так ли? Так что, естественно, Листинг заслужил право отомстить. Он сжал рукой член Билла у основания, препятствуя его разрядке без его разрешения. Он любил контролировать любую ситуацию....

Язык Ли проложил шелковистую дорожку вниз по гладкой коже, и спустился до задницы пленника. Он мог бы развлекаться таким образом гораздо дольше, но если он не хочет, чтобы Билл кончил прежде, чем он сам сможет получить удовольствие, он должен действовать сейчас. Окунув пальцы в шоколад, указательным он стал ласкать вход юноши, а затем медленно проник пальцем внутрь, нажав на простату, время от времени посмеиваясь над прерывистыми стонами, срывавшимися с губ Билла. Тогда он добавил второй палец. Затем третий. Удостоверившись, что Билл готов, он покрыл свой член большим количеством жидкого шоколада и наклонился к уху Каулитца.

"Давай, Гельм, моя маленькая шлюха, скажи мне, насколько ты хочешь меня. Проси меня ... умоляй меня трахнуть тебя так, чтобы ты не смог ходить неделю, упрашивай меня войти в тебя так глубоко, чтобы ты закричал. Умоляй меня, чтобы я заставил тебя кончить с такой силой, как ты никогда прежде не кончал. Проси меня сделать тебя моим. Своей собственностью... Проси меня, Билл..."

"Пожалуйста, Ли... Мммм.. О Боже, пожалуйста, Ли, трахни меня.... Возьми меня, пожалуйста... Я хочу быть твоим... " Джо не надо было повторять дважды, он вошел в жаждущее тело, довольный тем, что хорошо подготовил любимого, и что тающий шоколад настолько гладкий.

Ни один из них не выдержал долго, их потные тела навстречу друг другу, голоса выкрикивали имена друг друга, их тела сотрясались от удовольствия. Георгу хватило сил только на то, скатиться с Билла прямо на перепачканные простыни прежде, чем провалиться в глубокий сон, невероятно истощенный, но удовлетворенный более, чем когда-либо в своей жизни.
***
Вот и вся история… вам мало?! Вы бы хотели еще?! Извините, но моя история закончена. И ни каких «но»! Возможно, Вам посчастливится услышать ее продолжение, но уже из уст одного из главных героев? Кто знает… Не отчаивайтесь. А мне пора, прощайте!